История Философии.

Мнения нынешнего человечества об истории, цель прояснить свою роль в истории, определиться в отношении возможностей участия или неучастия как какого-то индивида или сообщества, так и всего человечества в истории, - всё это предполагает ко многому обязывающую традицию осмысления истории в философской науке. Ее истоки и настоящее положение дел надо сделать предметом особого рассмотрения. Важна и память о том, что это исторически ориентированное направление не было достаточным и особо отличающимся на общем фоне развития классической философии. Оно носило более служебный характер и отвечало пропедевтическим целям, или находилось в довольно малом разделе практической доктрины, расширяя этическую проблематику за пределы поколения. Все же в нынешней философии исторически определяется сама по себе реальность, историчность становится главной характеристикой реальности как таковой, не узкой нуждами и потребностями современного мира, и эта историчность требует специального прояснения того, чем и как эта характеристика задаётся.



Характеризуя нынешнюю философию истории, приходится констатировать нереальность дать объективную оценку определившейся ситуации в этой области философского знания. Эта нереальность связана с тем, что область философии истории на современном этапе бытия философии определена несколькими разнонаправленными, а нередко и взаимоисключающими тенденциями, и, как следствие, отсутствием общепризнанной типологии, которая включает все многообразие разных вариантов философии истории.

Сейчас мышление созревает в рамках своих представлений об истории. Оно неизменно пытается ответить и отвечает на вопросы о том, что есть история, как история есть, какова роль человека в истории. В определенные периоды развития человеческого мышления эти вопросы заслуживают статус главных философских вопросов. Но этот интерес к истории сам историчен, то есть легко обнаруживаем в истории, только в истории иного масштаба, нежели история человечества, осмысляющего свой путь. Исторический масштаб заметен в порядке наследования и смены формулировок ведущих философских вопросов. Античные вопросы 'что есть сущее как сущее, т.е. сущность?'[3] и 'каковы начала сущего?' сменяются ново временными 'почему мир существует так, а не иначе?', 'какие познавательные процедуры дают возможности познания?', 'каково место человека (как конечно мыслящего и осмысленно действующего существа) в мировом порядке?'. На смену их приходят вопросы новейшей философии, в фокусе которых фигурирует уже исторически понятая жизнь и утверждается универсальная историчность всего сущего.

Надо заметить, что история есть не только реальность, в которой пребывает понимающее и объясняющее себя человечество, но и сугубо профессиональная деятельность по приобретению и трансляции знаний. В ней на нынешнем этапе происходит усиление своеобразного процесса 'освобождения' конкретного исторического знания как от разных концептуальных комплексов классической философии истории, так и от фундирующих метафизических положений. Этот процесс происходит при непосредственном участии антропологов, социологов, историков, этнографов, а также в позитивистских и лингвоцентрических направлениях философии. Но вопросы о том, что такое история, в чём состоит исторический смысл того или иного периода, что из себя представляет универсальная история человечества, чем заданы проблемы интерпретации истории как целого, в чём должны быть усмотрены особенности истории мысли, истории природы, общества или культуры, по существу и во всей своей совокупности должны входить в поле осмысления историка или социолога, поскольку относятся к совершенно другой тематической области - философии истории. И лишь для философии важно то, историчен ли сам исторический разум, если, таковой имеется наряду с теоретическим и практическим. Или же исторический разум есть лишь модификация технического разума, т.е. есть ничто иное как техника природы,  которая действует в человеке, и историчен он лишь в меру постепенного развития последнего.

Когда рассуждение ведётся в рамках темы 'научной истории и её обоснования', то изначально предполагается сугубо формальный статус разума, применяемого во многих, в том числе и исторических, исследованиях. Этот разум, свободный от какой бы то ни было, и, в начале, исторической возможности трансформации, открыт для трансцендентальной экспозиции в пределах лишь полного, а никак не исторического горизонтов знания. И здесь проблема уже состоит в том, что философия истории исчезает как часть ново временной философской систематической конструкции вместе с самой конструкцией и оставляться как обязательное предметное поле лишь для оригинального новейшего философствования, а как таковое имеет размытые очертания. Поэтому ещё только должна быть установлена задача: очертить понятие философии, которая допускает внутри себя особую меру исторических размышлений, причём такую важную меру, которая определяла бы остальные, внося в них специально-исторические измерения.



Для анализа сформировавшейся в области философии истории ситуации надо прояснить исторический порядок появления основных современных философско-исторических концепций. С этим связан и состав основных тем, получающих освещение в статье:

- концептуальная и схематическая взаимосвязь философии истории и истории философии;

- предпосылки и обстоятельства формирования философии истории;

- особенности новейших философско-исторических концепций по сравнению с классическими;

- общая содержательная типология нынешних философско-исторических учений.


Концептуальная и схематическая взаимосвязь философии истории и истории философии


Есть определённая смысловая взаимосвязь, а не только подозрительно двусмысленная перекличка в названиях, между историей философии и философией истории. Нынешнему исследователю, прошедшему через искушение историзмом и историцизмом сложно представить себе такую ситуацию, когда философия, не переставая быть таковой, не поддается определению себя как историчной. Самостоятельно от того, с каких позиций и руководствуясь какими методологическими принципами философия рассуждает о философии истории, она сама исторична.

1-ый вопрос такой, возможно ли вообще такое рассуждение, в рамках которого оказываются совместимыми историко-философские и философско-исторические конструкции. Оно возможно, если речь идет, во-первых, о фундаментальном схематизме исторического знания вообще, которое соответствует с устройством исторического бытия. Схематизм предполагает связь некоторых событий по руководящему правилу или принципу. Схема является оригинальным залогом восстановления знания о событии. Эпохально разделенная история знания так же как и типы рациональности определяются с историей сменяющихся типов бытийного основания.(типов бытия, или как понимается бытие сущего) Следующая возможность содержится в возможности ретроспективных построений, в которых сама историчность выступает основной чертой, по которой узнаются все исторические бытийные образования.

Распространенные в историко-философских конструкциях представления об античной и новой философии как классической, а о современной как неклассической, т.е. отстоящей от классики на исторически определённую дистанцию - все это есть элементы более общей философско-исторической схемы последовательности эпох рациональности. Но и эта схематика в свою очередь может быть рассмотрена как производная от историко-философской.

Субстанциальная философия истории, которая сложилась и развивалась в рамках классической философии, теряет свое определяющее значении в целом в философии истории ХХ века: ряд тем, традиционно находящихся в ведении классической философии истории переходит к другим областям гуманитарного знания, некоторые полностью пропадают, как существующие темы исследования.



Однако характеристики и классической, и нынешней философии как исторических оснований пока еще очень абстрактны, так как разница между философией нового времени и новейшего времени специально не тематизирована. То есть не тематизирована так, чтобы избежать прямых антитез классических и современных вариантов философии истории. История философии представляет для этих проблем ценный материал, так как обращение к истории философии позволяет выяснить соотношение исторической проблематики и того философского учения в целом, в рамках которого она присутствует. Обратимся к некоторым философским учениям.